Ассоциация ветеранов боевых действий

Как пишет mk.ru, недавнее падение правительства Асада в Сирии подвигло западных аналитиков заговорить о возможном скором «крушении» Ирана, вплоть до изменения его государственного устройства и установления там режима, следующего в фарватере американской внешней политики. На чем основаны и насколько оправданны подобные посылы, рассказал профессор Юрий Жданов, доктор юридических наук, заведующий кафедрой международного права РГСУ, заслуженный юрист России.

– Юрий Николаевич, откуда взялись такие геополитические мечтания? Это что – стремление затянуть еще один узел напряженности на Ближнем Востоке?

– Эти, как вы говорите, «мечтания» американцы лелеют еще со времен иранской Исламской революции 1979 года. И это – вовсе не новый узел напряженности, а более тугое затягивание прежнего узла. В США посчитали, что открылись интересные перспективы, позволяющие окончательно разобраться с Ираном после бегства Асада.

– Что за перспективы?

– По мнению американских аналитиков, сегодня трудно представить страну, которая потеряла бы столько влияния за столь короткое время, как Иран. И такой удачно сложившейся ситуацией надо непременно воспользоваться к вящей выгоде США. Наиболее связно, можно сказать, концептуально, эту мысль изложил американский дипломат Ричард Хаасс, бывший директор по планированию политики в Государственном департаменте Соединенных Штатов и близкий советник госсекретаря Колина Пауэлла в администрации Джорджа Буша. В общем, весьма компетентный джентльмен. Он констатирует: «До недавнего времени Иран был, возможно, самым важным региональным игроком на Ближнем Востоке, более влиятельным, чем Египет, Израиль, Саудовская Аравия или Турция. Однако за считанные месяцы здание иранского влияния рухнуло. Иран слабее и уязвимее, чем был за последние десятилетия, вероятно, со времен десятилетней войны с Ираком или даже со времен революции 1979 года. Эта слабость возобновила дебаты о том, как Соединенным Штатам и их партнерам следует подходить к вызовам, создаваемым Ираном».

– Что дебатируют?

– Разумеется, как наиболее эффективно и безопасно для США подтолкнуть падающего - помните такую формулу в математике внешней политики? Ричард Хаасс философствует: «Некоторые видят возможность одним махом устранить все аспекты угрозы — как ядерный потенциал Тегерана, так и его пагубную региональную деятельность. Другие добавили бы к этому еще и ускорение конца Исламской Республики в целом. Однако опыт советует проявлять осторожность в отношении того, чего ожидать от применения военной силы или экономических санкций, а также от усилий, направленных на свержение существующей политической системы и замену ее чем-то лучшим. Речь идет не только о целях, но и о приоритетах, поскольку компромиссы неизбежны: вопрос в том, что поставить на первое место. Но когда дело доходит до средств, выбор стоит не столько между дипломатией и принуждением, сколько между тем, как сочетать и то, и другое. Наиболее многообещающим подходом является тот, который преследует амбициозную цель изменения политики национальной безопасности Ирана с помощью дипломатии, но дипломатии, проводимой на фоне способности и готовности применить военную силу, если Тегеран откажется адекватно реагировать на озабоченности США и Запада. Ставки велики. То, что будет решено, будет иметь серьезные последствия не только для Ближнего Востока, но и для остального мира, включая энергетические рынки. А для Соединенных Штатов это поможет определить, в какой степени они могут, наконец, осуществить давно обсуждаемый поворот и переключить военные ресурсы с Ближнего Востока на другие приоритеты, прежде всего на сдерживание китайской агрессии в Индо-Тихоокеанском регионе».

– На чем основаны выводы и такие планы?

– В качестве аргументов Хаасс представляет некий сжатый анализ: «Региональное влияние Тегерана в значительной степени проистекало из финансирования и вооружения террористических групп и ополченцев в Газе, Ираке, Ливане, Сирии, Йемене и за их пределами. Эти марионетки (ну, видимо, у США марионеток нет априори. – Ю.Ж.) выступали против Израиля (и любого соглашения между Израилем и палестинцами) и угрожали интересам США и Запада. В более широком смысле, они были средством, с помощью которого Иран стремился сформировать Ближний Восток по своему образу и подобию. Эта косвенная стратегия увеличила влияние Ирана во всем регионе, позволив Тегерану избежать или, по крайней мере, свести к минимуму прямое возмездие. В Ираке Иран получил главную выгоду от войны Соединенных Штатов 2003 года, которая, устранив Саддама Хусейна от власти, также уничтожила возглавляемый суннитами Багдад, который был готов и способен уравновесить шиитский Тегеран.

Иран долгое время прочно обосновывался в Ливане, где шииты составляют большинство населения (с момента последней переписи прошли десятилетия).

Ставленник Тегерана «Хезболла», крупный получатель иранской помощи любого рода и, следовательно, лучше оснащенный, чем его местные конкуренты, действовал с почти полной независимостью в Ливане — это было пресловутое государство в государстве. Благодаря своим военным средствам, прежде всего десяткам тысяч ракет, и близости к южной границе Ливана с Израилем «Хезболла» сдерживала действия Израиля против Ирана, поскольку Израилю приходилось учитывать способность террористической группировки наносить ответные удары по своим гражданам и территории. Затем появился ХАМАС. В течение нескольких десятилетий, несмотря на то, что группировка является суннитской, Иран поддерживал ее деньгами, обучением и оружием».

– Успешно?

– В чем-то — да. Как считает Ричард Хаасс, «в 2006 году ХАМАС одержал победу над Палестинской администрацией на выборах в Газе, предоставив ей и Тегерану базу как для военных операций против Израиля, так и для вызова Палестинской Автономии».

Опять же, по мнению Хаасса, в Сирии «режим Башара Асада просуществовал более десяти лет, что позволило сохранить в неприкосновенности основной сухопутный маршрут отправки оружия «Хезболле». И это держало Израиль в окружении враждебных сил, на которые Иран имел значительное влияние, — шиитского полумесяца, простирающегося от Ирана до Сирии, Ливана и Газы.

Иран также инвестировал в укрепление сил хуситов, базирующейся в Йемене шиитской группировки. С начала войны в Газе ракетные удары хуситов по кораблям в Красном море нарушили глобальную торговлю, вынудив грузовые суда и танкеры избирать более длинный и дорогостоящий маршрут вокруг Африки. Хуситы даже иногда напрямую нападали на Израиль и пытались нанести удар по кораблям ВМС США».

– Простите, не очень улавливаю логическую связь крушения Ирана с этими текущими событиями. Когда конкретно состоялся этот иранский «крах»?

– Ну, как же?! Началось все, по мнению американцев, в момент нападений ХАМАС на Израиль 7 октября 2023 года. В этом безусловно уверен не только Израиль, но и так называемый коллективный Запад. Да, как признает Ричард Хаасс, степень участия Ирана в атаках остается неясной, но массовое убийство, которое привело к гибели около 1200 израильтян и захвату около 200 заложников, не могло произойти без долгосрочного участия Ирана в поддержке ХАМАС. А уж дальнейшая взаимная бойня свела на нет необходимость доказывать чью-то вину – все одинаково «хороши». Все зависит лишь от занимаемой позиции – кто на чьей стороне считает трупы.

– В итоге израильтяне все равно победили?

– Хаасс считает, что так и произошло, пусть это и спорно: «Продолжительные израильские военные операции деградировали ХАМАС. Вслед за этим Израиль предпринял ряд нападений на «Хезболлу», в результате которых было уничтожено ее руководство и тайники с оружием, что сделало ее намного слабее и вынудило отказаться от своего давнего требования о том, чтобы любое прекращение огня с Израилем сопровождалось прекращением огня в Газе. Эти события способствовали свержению Асада. «Хезболла» больше не была в состоянии поддерживать режим (иранский), который в значительной степени полагался на группировку в удержании власти. Поскольку Россия сосредоточила свои ресурсы и внимание на Украине, антиасадовские силы, возглавляемые исламистами и поддерживаемые Турцией, быстро разгромили династию. Пока в Сирии царил хаос, Израиль также воспользовался возможностью, чтобы уничтожить большую часть военной техники Асада».

– На Западе не опасаются иранских «ответок»?

– Может, и опасаются, но как-то бравируют своей храбростью. Что – чревато. Наполеоновский маршал Жан Ланн как-то за карточным столом с шампанским разглагольствовал: «Гусар, который доживет до тридцати лет, не гусар, а дерьмо». Что тут сказать, - попробуй, доживи. Он попробовал и даже пережил этот «критический» возраст – погиб в бою всего лишь в тридцать восемь лет (примерно). А толку-то? Наполеоновскую империю это не спасло и даже никак ей не помогло. В то время и Россия казалась Европе не очень могущественной. Недооценили.

Вот и сейчас: насколько пострадают США и, что особенно любопытно, - выживет ли Израиль в открытом столкновении с обозленным Ираном?

Да, недавние атаки Ирана нанесли еврейскому государству небольшой ущерб. И дважды Израиль отвечал, уничтожая средства ПВО, запасы боеприпасов и важнейшие элементы оборонно-промышленной базы Ирана, демонстрируя при этом способность действовать против Ирана с почти полной свободой. Но! Буквально на днях в Иране продемонстрировали секретную подземную базу военно-морских сил, о чем сообщило агентство SNN. Ее представил верховный командующий Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Хосейн Салами. Он отметил, что показанные катера являются «лишь малой частью боевого потенциала Корпуса»: «Эта база является не только показателем морской мощи страны, но и свидетельством победы воли народа над всесторонними санкциями, существующими с момента основания военно-морских сил».

При этом SNN сообщило, что ранее бригадный генерал КСИР Бехруз Эсбати признал, что Иран потерпел крупное стратегическое поражение в Сирии. Но при этом пообещал, что все равно Иран будет пытаться развернуть свои силы в республике.

– В США понимают, что иранцы не сломлены и не считают себя побежденными?

– Безусловно, там же не дураки, хоть порой именно так и кажется. Хаасс обращает внимание на три «области поведения» Ирана, которые, по его мнению, вызывают у американцев беспокойство: «Первая - его поддержка доверенных лиц, которая привлекла наибольшее внимание за последние 15 месяцев. Вторая - его ядерная программа. Иран увеличил как количество обогащенного урана, находящегося в его распоряжении, так и уровень обогащения. Третья проблема - это внутренняя ситуация в Иране».

- Это он о чем?

– Во-первых, Иран, невзирая на внешние неудачи, не «сдал» своих союзников. Связи и отношения остались, так же как и возможности поддерживать друг друга.

Во-вторых, никуда не делись ядерные технологии Ирана. Как опасается Хаасс, «вероятно, всего несколько недель отделяют его (Иран) от того, чтобы произвести достаточно оружейного урана для заправки десятка единиц ядерного оружия. Потребуется больше времени (примерно от шести месяцев до года), чтобы разместить реальное оружие, хотя это можно было бы ускорить при помощи опытных партнеров, таких как Китай, Северная Корея, Пакистан или Россия».

И, в-третьих, разобраться во внутренних хитросплетениях в иранском обществе этим ковбоям намного труднее, чем красноармейцу Сухову – шайтан ногу сломит. Восток – дело тонкое.

– Но американский дипломат, все же, что-то предлагает?

– Да, по мнению Ричарда Хаасса, в идеале политика США должна быть направлена на решение всех этих трех проблемных областей: сокращение оказания военной поддержки своим ближневосточным союзникам, установить потолок для ядерной программы Ирана, который поддавался бы проверке и который служил бы достаточным предупреждением, если Иран попытается продвинуться к ядерному прорыву, и создать большее политическое и «личное» пространство для граждан Ирана. Ну, насчет третьего пункта – все прозрачно: установить в Иране проамериканскую демократию, как же без этого. С шахом они уже это пытались проделать. И где теперь этот шах?

– Что из этих трех пунктов для них самое главное?

– Конечно же, прекращение иранской ядерной программы. Только тогда с Ираном, в отличии от Северной Кореи, можно будет окончательно покончить – как, например, с Ливией или, скажем, с Ираком. Хаасс этого и не скрывает:

«Ядерная программа должна быть высшим приоритетом для американских политиков. Иран, обладающий ядерным оружием и множеством систем доставки, был бы в состоянии представлять реальную угрозу существованию для многих своих соседей и близких региональных партнеров США, прежде всего Израиля. Он также смог бы действовать с большей агрессивностью — в том числе через своих доверенных лиц — в уверенности, что его ядерная мощь заставит других колебаться, прежде чем атаковать его напрямую. Есть также веские основания полагать, что Иран, обладающий ядерным оружием, побудит несколько других государств региона, включая Саудовскую Аравию и Турцию, разработать или приобрести собственное ядерное оружие».

– Как предполагается убедить Иран отказаться от своей ядерной программы?

– Тем же методом, которым американцы всегда кого-либо в чем-то убеждали: тем или иным способом свергнуть несговорчивый режим и установить свой, абсолютно «демократический» - хотя бы типа Сомосы или, скажем, Пиночета. Какая разница? Зато – свои, собственные, сукины сыны. Как и Зеленский.

Вот и тут звучат провокационные намеки-рекомендации Ричарда Хаасса: «Политика смены режима в принципе может включать санкции, тайную экономическую и военную поддержку противников режима, непризнание режима и признание политической альтернативы, использование СМИ и социальных сетей для воздействия на информационную среду и вооруженное вмешательство. Но история показывает, что нет никакой гарантии, что такие инструменты достигнут желаемого эффекта, особенно если успех определяется заменой существующих властей на что-то лучшее (даже если «лучшее» означает только соответствие интересам США. – Ю.Ж.) в течение определенного периода. Тем временем, прекращение ядерной программы Ирана и его поддержки дестабилизирующих марионеток останутся неотложными приоритетами. Как и в случае со стратегией сдерживания Вашингтона во время холодной войны, которая, хотя и была сосредоточена на формировании советской внешней политики, способствовала краху советской системы спустя четыре десятилетия, приоритетом должно быть ограничение возможностей Ирана и формирование его внешнего поведения».

Обратите внимание на приведенный пример крушения Советского Союза. История повторяется? Как бы Ирану не наступить на советские грабли.

– Не наступит? Как предлагается убедить иранцев повторить наши трагические ошибки?

– Тут американцы не оригинальны – следуют проторенным один раз путем, то есть, – как однажды получилось с нами и неоднократно – с индейцами (что, безусловно, стыдно и обидно). Но у иранцев – более древняя история, чем у нас и, тем более, - у янки. Надеюсь, сообразят, в чем подвох.

Хаасс по-ковбойски прямолинеен: «Дипломатия, подкрепленная надежным применением силы, имеет гораздо больше шансов на успех, чем дипломатия без такой угрозы, в то время как применение военной силы имеет гораздо больше шансов на поддержку внутри страны и на международном уровне, если оно вводится после того, как дипломатия, признанная разумной, получила отпор. Как однажды иронично заметил Джордж Кеннан, автор доктрины сдерживания: «Вы не представляете, насколько это способствует общей вежливости и приятности дипломатии, когда у вас на заднем плане есть небольшая тихая вооруженная сила».

– То есть предлагается банально «нагнуть» Иран, силой заставить его подчиниться американскому диктату?

– А как еще иначе можно трактовать этот «прозрачный» намек? Более того, Хаасс сразу выдвигает условия капитуляции Ирана и оговаривает контрибуцию, которую тот будет обязан уплатить: «Иран должен согласиться на бессрочный, поддающийся проверке, потолок своей ядерной программы, ограничивающий количество обогащенного материала, которым он может обладать, и уровень обогащения, и гарантирующий, что любая запрещенная ядерная деятельность или мощности будут обнаружены задолго до того, как он сможет произвести ядерное устройство. Соглашение также исключило бы военную поддержку Ираном негосударственных субъектов, таких как «Хезболла», ХАМАС и хуситы (кто бы сомневался! – Ю.Ж.). И это наложило бы ограничения на программу Ирана по созданию баллистических ракет».

– Что обещают иранцам взамен?

– Так, ничего особенного, по мелочам. Хаасс относительно честен и не гарантирует невиданный аттракцион щедрости: «Экономические санкции будут значительно ослаблены (и даже те санкции, которые остались, могут быть смягчены или сняты, если Тегеран предоставит иранцам больше свободы). И Соединенные Штаты согласились бы и были готовы признать нынешнее иранское правительство, отказавшись от попыток смены режима (о, какой широкий жест! – Ю.Ж.). Вашингтон должен быть готов представить это соглашение Конгрессу в качестве официального соглашения, чтобы заверить Иран в том, что соглашение останется в силе даже после смены администрации».

– При неуступчивости Ирана, как американцы будут действовать?

– Как они будут действовать – не знаю, я не служу в Пентагоне. А вот мистер Хаасс намекает, что «некоторые аналитики выступают за то, чтобы как можно скорее отказаться от дипломатических усилий и сделать выбор в пользу военной силы. Атака будет нацелена на объекты, связанные с ядерной программой, в двойной надежде уничтожить большую часть или всю программу и стимулировать фундаментальные политические изменения в Тегеране. Это правда, что многое, если не вся существующая ядерная программа может быть уничтожена или, по крайней мере, сорвана».

– Мистер дипломат полагает, что такие намеки на Иран подействуют?

– Может, и полагает. Хотя, справедливости ради, он соглашается, что такое решение может быть и неэффективным, поскольку Иран приобрел ядерный опыт. Успешная военная операция, говорит Хаасс, может отбросить Тегеран назад на несколько лет, «но он может предпочесть перестроить свою программу на более укрепленных позициях и за пределами досягаемости американских и израильских боеприпасов. Такая атака также была бы использована Ираном в качестве дальнейшего обоснования необходимости создания ядерного оружия».

При этом Иран все равно «может нанести ответный удар по Израилю, используя свои уцелевшие баллистические ракеты, по нефтяным и газовым объектам своих соседей, многие из которых являются важнейшими региональными партнерами США, и по целям США с помощью терроризма. Цены на нефть и газ резко вырастут, что усилит инфляционное давление во всем мире и снизит экономический рост. Внутренние последствия такого сценария для Ирана неизвестны».

То есть Хаасс признает, что даже удары по Ирану вряд ли разрушат его государственность. Даже Александр Македонский всего лишь вписался в его систему координат, оставив саму структуру прежней – на века.

– Тогда в чем смысл всей этой, затеянной американцами, крысиной возни? Как говорил Троцкий, цель – ничто, движение – все? Пусть никому в этом мире не будет покоя? Ну, дайте людям пожить спокойно!

– Сам удивляюсь. Тем не менее, иранцы сумели удивить американцев. Да, они решили заключить очень значимый договор. Вот только «почему-то» не с США, а с Россией. Напомню, 17 января в Москву прибыл президент Ирана Масуд Пезешкиан, который подписал с Владимиром Путиным Договор о стратегическом партнерстве.

– В чем суть Договора?

– Документ охватывает такие сферы сотрудничества, как оборона, энергетика, финансы, промышленность, культура, наука, а также борьба с терроризмом во всем мире. Полный текст Договора, состоящего из 447 статей, доступен на сайте Кремля.

Владимир Путин назвал договор прорывным. Действительно, политики на встрече обсудили все, что так тревожит США, в том числе иранскую ядерную программу, положение дел на Ближнем Востоке, в том числе в зоне палестино-израильского конфликта и Сирии, ситуацию в Закавказье. Вот только американцы в этом обсуждении, увы, не участвовали.

Как сообщил глава МИД Ирана Аббас Аракчи, Россия и Иран по новому договору будут сотрудничать во многих сферах:

«И Иран, и Россия обладают обширным научно-исследовательским потенциалом. Договор о всеобъемлющем партнерстве предоставляет платформу для обмена знаниями и сотрудничества в таких областях, как нанотехнологии, аэрокосмическая промышленность, искусственный интеллект и медицинские науки. Это сотрудничество будет расширяться не только на правительственном уровне, но и между университетами и исследовательскими учреждениями двух стран».

И где тут «крушение» Ирана?

Авторы: Андрей Яшлавский

Фото // Shadati / XinHua / Global Look Press