Ассоциация ветеранов боевых действий

Заключение от 11.12.2024 о правовой квалификации деяний, выражающихся в исключении изображений православных наглавных крестов куполов православных храмов (церквей) на их изображения.

Понкин Игорь Владиславович, доктор юридических наук, профессор, член Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации, член Общественного совета при Главном управлении МВД России по Московской области (стаж научной деятельности – 35 лет, стаж экспертной деятельности – 24 года).

Целью настоящего исследования [1] является правовая квалификация деяний, выражающихся в селективном (избирательном) целенаправленном исключении (недопущении, изъятии, замазывании (ретушировании), игнорировании обязательной необходимости изображения или подмене в компьютерной программе при вёрстке) изображений наглавных православных крестов на изображениях куполов православных церквей (храмовых зданий и комплексов) – исторических или современных (в том числе отдельно стоящих часовен, включая водосвятные, погребальные и поминальные, придорожные часовни) на фото-, видео-, рисованных (человеком или сервисом генеративного искусственного интеллекта) и коллажных изображениях, цифровых моделях-двойниках этих храмов. Соответственно, предметом настоящего исследования являются содержание и направленность указанных деяний с правовой точки зрения.

Аналогичными вышеуказанным действиям по основным содержательным элементам и направленности являются действия в отношении изображений православных крестов на стенах православных зданий религиозного назначения (малых архитектурных форм, памятных крестов, крестов кенотафов, крестов, художественными средствами написанных на стенах и др.), а равно изображений поклонных крестов на ландшафтных изображениях. В восприятии православных верующих указанные действия обладают сходными направленностью, существенными элементами и последствиями – относительно публично выраженного в указанных изображениях отношения к религиозно почитаемым верующими гражданами религиозным символам, обладающим при этом также и признанной социально-культурной ценностью.

В настоящее время факты конкретных вышеуказанных действий по исключению изображений наглавных крестов куполов храмов на изображениях этих храмов уже стали весьма многочисленными и фиксируются всё чаще и чаще – на уличных плакатах, на элементах внутреннего дизайна (убранства) выставочных залов, на инициативных дизайнах (проектах) шаблонов денежных купюр, на страницах буклетов, журналов и газет, на интернет-страницах.

Имеются основания считать, что любые публичные заявления какого-либо лица о том, что изображения наглавных крестов православных храмов субъективно ему мешают, вызывают у него сильное (по сути, следует признать, в таких ситуациях – дисфорическое [2]) раздражение и нетерпимость, и вследствие того обусловливают его требования исключить или не допустить изображений православных наглавных крестов куполов православных храмов на изображениях этих храмов – являются объективно направленными на умышленное грубое унижение достоинства группы лиц (православных христиан) по признаку отношения к религии (православному христианству), а равно на грубое оскорбление их религиозных чувств, то есть имеют в необходимой и достаточной мере признаки составов преступлений, предусмотренных статьёй 282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» и статьёй 148 «Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий» Уголовного кодекса Российской Федерации. Указанные лица должны привлекаться к уголовной ответственности, а из числа иностранцев – также выдворяться на историческую родину.

Лица, публично заявляющие, что их собственные действия по исключению или недопущению изображения наглавного креста купола православного храма на изображении этого храма или по оправданию таких деяний, якобы, мотивированы «заботой» о вышеуказанных лицах (которым вид православных крестов причиняет мнимые раздражения), – фактически являются соучастниками такого преступления, так как публично оправдывают его совершение и, тем самым, – пропагандируют преступную деятельность. Такие деяния со стороны лиц, замещающих государственные должности или должности государственной гражданской или правоохранительной службы, должности Центрального банка Российской Федерации, помимо всего прочего, в зависимости от конкретных обстоятельств и конкретного содержания их действий, могут иметь признаки составов преступлений, предусмотренных статьями 285 «Злоупотребление должностными полномочиями» и 286 «Превышение должностных полномочий» Уголовного кодекса Российской Федерации. Причём некомпетентным и юридически неосновательным и ничтожным является мотивирование таких действий лиц, замещающих государственные должности или должности государственной гражданской или правоохранительной службы, должности Центрального банка Российской Федерации, отсылками к конституционному принципу светскости государства, который, напротив, совершенно не является обоснованием подобных деяний, но защищает религиозные символы в общественном пространстве от неправомерных самоуправных посягательств представителей органов публичной власти [3].

Однако, как правило, указанные действия по произвольному исключению изображений наглавных крестов не сопровождаются подобными признаниями о враждебности и нетерпимости к православным крестам, а снабжаются манипулятивными риторическими оправданиями и объяснениями иного содержания.

Поскольку каждый родившийся, выросший и проживающий в России художник-оформитель, дизайнер изданий, журналист, редактор и/или верстальщик издательства, оператор сервиса искусственного интеллекта (лицо, исключающее изображение наглавного креста купола православного храма на изображении этого храма), с высокой вероятностью, многократно видит с самого детства и знаком с духовным значением и историко-культурным контекстом присутствия православных храмов в жизни российского народа на протяжении многих веков, то он не может не знать, что наглавные православные кресты храмов, православные кресты в дизайне других церковных строений составляют их неотъемлемую и выраженно существенную часть; и поэтому совершенно невозможно оправдать, обосновать вышеуказанные деяния, выражающиеся в исключении изображений наглавного креста купола православного храма на его изображении, объективными причинами, а также ссылкой на произошедшую случайную ошибку, сбой в компьютерной технике.

Важно отметить, что высокая степень укоренённости в общественном создании знания и понимания неразрывной конструктивной и, соответственно, визуальной связанности куполов храмов (какой бы конфигурации и в каких бы традициях храмостроительства они ни были) и венчающих их наглавных крестов (крестов-наглавников) – практически у всех проживающих в России (где бы они ни жили, за редчайшим исключением особо удалённых и труднодоступных территорий), но также и в других государствах мира, где есть православные, католические, протестантские, армяно-григорианские здания религиозного назначения, – обуславливает то, что любые попытки объяснения и / или оправдания вышеуказанных деяний (манипуляций с изображениями наглавных крестов) незнанием, забывчивостью, случайностью или малозначительностью такого деяния являются юридически ничтожными и фактически представляют собой манипулятивные приёмы (риторические отговорки), направленные на сокрытие реально умышленного характера деяния.

Полагаем, что осознанное изображение православного храма без наглавного креста аналогично изображению Капитолия на Капитолийском холме в Вашингтоне без колонн, египетских пирамид в форме, далёкой от пирамидальной, хотя и без посягательств на религиозные чувства людей в таких случаях. Но по своим оскорбительным воздействиям осознанное изображение православного храма без наглавного креста аналогично изображениям известных синагог или мечетей со столь же критически существенными изъятиями (искажениями, извращениями).

Существенным обстоятельством рассматриваемых ситуаций является то, что в абсолютном большинстве случаев такие действия, связанные с исключением (или недопущением) изображения наглавного креста купола православного храма на изображении этого храма, – в явно выраженном виде осуществляются в отношении уже существующих известных православных храмов, вполне узнаваемых, идентифицируемых на этих изображениях. И это не может остаться без внимания и реагирования православных верующих, особенно тех, которые являются прихожанами этих храмов.

Следовательно, указанные действия – исключение (или недопущение) изображения наглавного креста храма на изображении этого храма – носят выраженно умышленный характер и при этом имеют, чаще всего, идеологическую (мировоззренческую) или религиозную мотивированность [4].

Какие бы то ни было объяснения, оправдания указанных деяний, ссылки на то, что данное изображение сделано юнитом (автоматическим сервисом) генеративного искусственного интеллекта и потому на человека не может быть возложена ответственность за это деяние, являются юридически ничтожными. Ни один в мире юнит генеративного искусственного интеллекта не создаёт полиграфическую продукцию полностью без участия человека. Решение о размещении изображения в публичном пространстве, в том числе в сети Интернет или публикации в СМИ, принимает конкретный человек или группа людей. Всегда есть причастное и ответственное лицо. Но даже если произошло автоматическое формирование изображений и их размещение в информационном пространстве, содержащее информацию или образы, распространение которых запрещено законом, без санкции конкретных физических лиц, то и тогда установленную законодательством ответственность с владельцев и администраторов сайтов, на которых размещается такая противоправная визуальная информация, с должностных лиц органов власти и организаций, рекламодателей и рекламщиков за распространение такой продукции, никто не снимет.

Имеются основания считать, что любые произвольно осуществляемые визуальные манипуляции с формами и обязательными атрибутами зданий религиозного назначения (будь то ислам, иудаизм, католицизм или, как в данном случае, православное христианство), искажающие их на статических изображениях или видеоизображениях, – не могут не восприниматься верующими соответствующей религии очень внимательно и психологически обострённо, поскольку это напрямую касается их глубинных религиозных чувств и связанных с этим психологических переживаний.

Непосредственным объектом противоправных посягательств (объектом непосредственного воздействия, манипуляций) при совершении рассматриваемых действий, направленных на оскорбление религиозных чувств верующих и на унижение их человеческого достоинства в связи с исповеданием ими религии (по религиозному признаку), выступает целостный образ (неискажённое изображение) религиозно почитаемого этими верующими православного храма (церкви), имеющий прямое отношение к защищаемым законом ценностям и интересам.

При этом в такого рода ситуациях защищаемым законом опосредованным объектом указанных преступных посягательств выступают люди (православные верующие, а также лица, выражающие уважительное отношение к христианским крестам), их права, свободы и законные интересы, их человеческое достоинство и религиозные чувства, а также связанные с необходимостью охраны и защиты достоинства личности верующих публичные интересы, в том числе в сфере общественной безопасности, и в целом общественный порядок, которым указанными деяниями причиняется ущерб.

Исследование случаев исключений изображений наглавных крестов куполов православных храмов на изображениях этих храмов позволяет сделать вывод о том, что в таких случаях задействуются следующие юридически значимые и направленные на унижение человеческого достоинства и оскорбление религиозных чувств православных верующих манипулятивные психологические приёмы.

Прежде всего, лицо (творец искажённого изображения), исключающее (непроизводящее) изображение наглавного креста храмового купола (наглавных крестов храмовых куполов) на изображениях этого храма, реализует приём метонимической подмены (замены) [5] одного знака другим на основании, как считает это лицо, их «сходства» (хотя и с некоторой степенью кодирования, имплицитности коммуникативного сигнала) – а именно иносказательно и в определённой степени кодирования коммуникативного сигнала выражает своё образное ви́дение и желание искажения образа этого храма, его символического (а через это желание – и фактического) разрушения и уничтожения посредством низвержения его главного материально выраженного религиозного символа – наглавного креста, тем самым выражая ненависть и нетерпимость к самому виду, образу православного храма – целостного, с его увенчанием, как и положено по церковной традиции храмостроительства, наглавным крестом. Такие интенции, уже сами по себе (даже ещё не воплощённые в материальном или виртуальном объёкте, а лишь выказанные), обоснованно воспринимаются верующими как выражение указанными лицами (манипуляторами изображений крестов) их личного отношения крайней нетерпимости, нередко доходящей до ненависти, к православному христианству, Православной Церкви, православным храмам и православным верующим. При этом воздействие такого деяния будет усугублено тем, что такие интенции преднамеренно реализуются публично, умышленно провоцируя у верующих православных христиан состояния оскорблённости и униженности, умышленно их унижая и оскорбляя публично.

Сравнимые по силе негативного психологического воздействия (аналогичные по запускаемым механизмам психологических переживаний) эмоционально-психологические состояния и ощущения личной униженности и оскорблённости, чувства острой трагичности переживаются и выражаются православными верующими при виде разрушенного храма или храма с нанесёнными повреждениями его строениям и элементам (в том числе в результате войны или антирелигиозных антихристианских гонений). Аналогично воспринимаются и манипуляции с исключениями изображений наглавных крестов куполов православного храма на изображениях этого храма – именно как критическое разрушение храма, пусть и в его визуальном образном двойнике (в его изображении). Обоснованно провести аналогию с направленными на оскорбление человека манипуляциями с его фотографией (или с фотографиями его родных и близких, например – на намогильных сооружениях), связанные с порчей такой фотографии, например путём уничтожения фрагментов такой фотографии, в частности тех, на которых изображены глаза или в целом голова человека. Такие действия никогда не воспринимаются и не могут психологически восприниматься объектом посягательства нейтрально, но всегда – именно как умышленное и целенаправленное нанесение соответствующему лицу глубокого личного оскорбления и унижения.

О прямом умысле исследуемых деяний отчётливо и убедительно свидетельствует производимая в ряде исследованных случаев подмена наглавных крестов на изображениях православных храмов произвольными посторонними (по отношению к канонам православного храмостроительства) и неуместными геометрическими формами (веретенообразными «набалдашниками», шпилями, шарами, конусами и т.п.). То есть в таких случаях применён классический для случаев преступного возбуждения религиозной ненависти и вражды, унижения человеческого достоинства и оскорбления религиозных чувств верующих (разных религий) приём совмещения сакрального и профанного, наиболее часто применяемый при совершении преступных деяний. Применение этого приёма оказывается часто направленным на изощрённое надругательство и уничижительное глумление именно над социальной группой православных верующих (путём вербального уничижения, высмеивания их ценностей), на изощрённое и циничное выражение явного неуважения и грубо пренебрежительного, крайне оскорбительного отношения к социальной группе православных верующих. Профанно-уничижительным здесь выступают сама такая публичная акция в целом и отдельные её элементы, в том числе те элементы, которыми посредством изобразительных средств подменяют православные наглавные кресты на куполах храмов на совершенно неуместные и неприемлемые для православных верующих «заменители». Такие действия обоснованно могут оцениваться как имплицитная форма умышленного издевательского и пейоративного (уничижительного) высмеивания православных верующих и их достоинства личности, религиозных чувств и переживаний.

Изложенное выше обоснованно позволяет квалифицировать деяния, выражающиеся в исключении (недопущении) изображений православных наглавных крестов куполов на изображениях православных храмов (церквей), независимо от заявляемых мотивации, причинно-следственной обусловленности или прямых целях акции, – как обладающие в необходимой и достаточной мере признаками составов преступлений, предусмотренных статьёй 282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» и статьёй 148 «Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий» Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вывод:

Целенаправленное исключение (недопущение) изображений православных наглавных крестов на куполах православных храмов на фото-, видео-, рисованных и коллажных изображениях, цифровых моделях-двойниках этих (существующих в реальности и узнаваемых) храмов – образует признаки составов преступлений, предусмотренных статьями 282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства» и 148 «Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий» Уголовного кодекса Российской Федерации.

Аналогично следует квалифицировать произвольное исключение (недопущение) изображений православных крестов на стенах православных зданий религиозного назначения (малых архитектурных форм, памятных крестов, крестов кенотафов, крестов, художественными средствами написанных на стенах и др.) на изображениях (указанных видов/способов) этих храмов, а равно исключение изображений поклонных крестов на ландшафтных изображениях.

Ссылки, источники

1. Референтные исследовательские экспертные методы подробно изложены в изданиях: Понкин И.В. Методология научных исследований и прикладной аналитики: Учебник. Изд. 5-е, дополн. и перераб. В 2 т. Т. 1: Прикладная аналитика (Мастерство и искусство аналитического мышления и аналитической работы) / Консорциум «Аналитика. Право. Цифра». – М.: Буки Веди, 2024. – 720 с. . Понкин И.В. Иллюстрированное введение в прикладную аналитику. Приложение к учебнику «Методология научных исследований и прикладной аналитики». – М.: Буки Веди, 2024. – 88 с. . Понкин И.В., Лаптева А.И. Методология научных исследований и прикладной аналитики: Учебник. Изд. 4-е, дополн. и перераб. В 2 т. Т. 2: Научные исследования. – М.: Буки Веди, 2023. – 640 с. . Понкин И.В. Иллюстрированное введение в научно-исследовательскую работу. Приложение № 2 к учебнику «Методология научных исследований и прикладной аналитики» / Консорциум «Аналитика. Право. Цифра». – М.: Буки Веди, 2025. – 80 с. . Как провести лингвистическую экспертизу спорного текста? Памятка для судей, юристов СМИ, адвокатов, прокуроров, следователей, дознавателей и экспертов / Под ред. М.В. Горбаневского. 2-е изд., испр. и доп. – М.: Юридический мир, 2006. – 112 с. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. – М.: Эдиториал УРСС, 2000. – 352 с. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. – М.: Наука, 1974. – 366 с. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. 3-е изд. – М.: Эксмо, 2010. – 480 с. Кудрявцев И.А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза. – М.: Изд-во Московского университета, 1999. – 497 с.

2. Дисфорический – характеризующийся особой нетерпимостью и непереносимостью, основанной на этих чувствах и установках злобой. От слова «дисфорúя» [дис… – приставка, сообщающая понятию, к которому прилагается, отрицательный или противоположный смысл, + греч. pherō – переношу] – расстройство настроения, характеризующееся раздражённым злобно-тоскливым состоянием, с раздражительностью, доходящей до взрывов гнева с агрессивностью (Современный словарь иностранных слов. 2-е изд., стер. – М.: Русский язык, 1999. – С. 208, 204).

3. См. подробнее о действительном конституционно-правовом значении светскости государства: Понкин И.В. Современное светское государство: Конструктивная светскость. Конституционно-правовое исследование. – М.: Институт государственно-конфессиональных отношений и права, 2006. – 390 с. Понкин И.В. Светскость государства. – М.: Изд-во Учебно-научного центра довузовского образования, 2004. – 466 с. Понкин И.В. Правовые основы светскости государства и образования. – М.: Про-Пресс, 2003. – 416 с. Понкин И.В. Светскость: конституционно-правовое исследование. – М.: Общественные объединения, 2002. – 308 с. Понкин И.В. Спор с вульгарно-атеистическим радикалом о светскости государства: Концепт и онтология светского государства и светскости государства, многообразие моделей, дефектность идеологизированных подходов. – М.: Буки Веди, 2019. – 42 с.

4. Это может быть приверженность экстремистским идеологиям постгуманизма или трансгуманизма, приверженность экстремистским религиозному сатанизму или оккультизму, любым иным связанным с враждебным отношением, ненавистью и нетерпимостью к христианству религиозным вероучениям. В числе прочего, издевательские визуальные манипуляции с религиозно почитаемыми христианскими символами и оскорбительные подмены знаков весьма свойственны и типичны для поведения представителей экстремистского и запрещённого в России ЛГБТ-движения. См. подробнее: Понкин И.В., Слободчиков В.И., Абраменкова В.В., Троицкий В.Ю., Кондратьев Ф.В., Евдокимов А.Ю., Никольский Е.В. Защита человеческого достоинства верующих: Экспертизы и материалы по делам об оскорблении религиозных чувств и унижении человеческого достоинства верующих христиан. – М.: Буки Веди, 2017. – 300 с. . Понкин И.В., Михалева Н.А., Кузнецов М.Н. Правовые основы защиты общества от агрессивного давления субверсивной идеологии аморализма. – М.: Буки Веди, 2016. – 232 с. .

5. Метонимия – коммуникативный приём, которым один знак заменяется другим на основании их сходства (Кафтанджиев Х. Секс и насилие в рекламе. – СПб.: Питер, 2008. – С. 289).

Иллюстрации - авторства И.В. Понкина ©