Ассоциация ветеранов боевых действий

Понкин Игорь Владиславович – доктор юридических наук, профессор кафедры государственного и муниципального управления Института государственной службы и управления РАНХиГС при Президенте РФ, профессор, член Общественного совета при Главном управлении МВД России по Московской области.

12.02.2024 Управление перспективных исследовательских проектов Министерства обороны США (англ. – Defense Advanced Research Projects Agency (DARPA)) разместило [6] запрос № HR001124S0017 [12] на проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, в спецификации которого было указано: «Для создания эффективных сетей поражения необходимы инновационные подходы к методам связи в широкой зоне за пределами прямой видимости (BLOS) и в прямой видимости (LOS)… Сети поражения в будущем будут настолько быстрыми, эффективными и динамичными, насколько быстро и динамично будет развиваться заложенная в них основа управления боем. Управление адаптивных возможностей DARPA изыскивает технологии, позволяющие своевременно проводить сложные операции на поле боя в рамках взаимодействия множества служб и во множестве доменов. Управление адаптивных возможностей DARPA изыскивает возможности для продвинутого моделирования и симуляции сетей поражения и архитектур боевых действий с возможностью создания функционалов, основанных на данных о «стоимости миссии», для обоснования будущих решений о финансировании и подходов к управлению боем. Соответствующие технологии для моделирования и симуляции включают: архитектуры моделирования и симуляции; технологии командования и управления боевыми действиями; разработку моделей; расширенную аналитику; пользовательские интерфейсы моделирования и симуляции; аналитические инструменты и концепции» (с. 5). При этом Управление адаптивных возможностей DARPA интерпретирует сеть поражения как «композитный ансамбль боевых элементов, способный реализовывать несколько независимых цепочек поражения путём сопоставления определённых элементов для выполнения различных функций цепочки поражения» (с. 4–5).

Мозаичные сети поражения (или сети уничтожения; англ. – «kill-webs») – один из ключевых современных концептов (и трендов развития) инновационной военной логистики в рамках мета-концепта мозаичных войн (англ. – «mosaic warfare»).

Согласно нашему концепту, сети поражения – итеративно-адаптируемые и масштабируемые интеллектуализированно-логистические платформы, обеспечивающие в условиях надлежащих (в идеале – превосходящих противника) ситуационной и доменной осведомлённостей (см.: [2–5]) комплементарную интеграцию возможностей задействования распределёнными акторами (несущими агентные статусы и функционалы) ресурсов подключённых в единую мета-систему распределённых систем датчиков, систем наблюдения и распознавания, систем обработки развед-данных и развед-прогнозирования, систем связи и РЭБ, систем вооружений – для гарантированного поражения цели (целей) противника на основе любых доступных вариантов.

Предыстория концепта такова. По мере того, как технологические тенденции снижали стоимость сетей точного удара (англ. – «precision-strike networks») для включения в тактические формирования, пишут Бенджамин Дженсен и Мэтью Стромайер, характер комбинированных вооружений менялся [19]. В 1998 году вице-адмирал Артур К. Цебровски сделал следующий шаг и написал статью, в которой объяснялось, как связать эти системы вместе. Он ввёл термин «сетецентрическая война». После этого другие авторы ввели термин «сеть сетей» [10]. Представители Министерства обороны США начали публично упоминать концепт «сети поражения» примерно с 2016 года (см.: [16]). Крейг Лоуренс из DARPA публично объявил стратегическую идею сетей поражения в 2018 году [10]. В 2019 году Агентство DARPA опубликовало доктринальный материал на эту тему [7].

Мозаичная война, как указывают Бенджамин Дженсен и Джон Пашкевиц, меняет «геометрию поля боя» (англ. – «battlespace geometry») (см.: [9]) и делает ставку на то, чтобы рассматривать битву как возникающую сложную систему и использовать недорогие беспилотные роевые формирования наряду с другими электронными и кибер-эффектами для подавления противника. Основная идея заключается в том, чтобы сделать применяемые смертоносные решения дешёвыми, быстрыми, гибкими (адаптируемыми) и масштабируемыми. Вместо того, чтобы создавать один дорогой изысканный боеприпас, оптимизированный для конкретной цели, следует соединять небольшие беспилотные системы с существующими возможностями в творчески формируемых и постоянно развивающихся комбинациях, которые используют преимущества изменяющихся условий поля боя и возникающие уязвимости. «Мозаичная» система разработана для гибкого сетевого взаимодействия и быстрой настройки для предоставления оператору устойчивых возможностей. Подобно плиткам в мозаике, любая система (или подразделение), имеющая определённые функциональные характеристики, может быть объединена с другими, чтобы обеспечить желаемые боевые возможности в то время и в том месте, которые выберет войсковой начальник. Мозаика может быть достигнута посредством композита существующих систем – таких, как лучшая интеграция дронов и огневой поддержки на нижних эшелонах, но требует продвинутых достижений в командовании и управлении для управления всё более сложными «сетями поражения». В отличие от традиционных цепочек поражения, сети поражения динамически обретают эффекты из всей «паутине» вариантов на основе меняющихся требований миссии. Чем больше разведданных, ресурсов огневого поражения и логистических активов доступно небольшим формированиям, тем больше подразделений будут нуждаться в какой-либо форме приложений управления командованием с поддержкой искусственным интеллектом и с планированием миссий для управления сетью поражения [18].

Как пишет Тиана Джексон, на динамичном театре военных действий предвидение и понимание сложных передвижений, иных действий, а равно намерений в создании потенциальных угроз остаётся стержнем стратегического планирования. Однако по мере того, как поле боя развивается и расширяется, развиваются и методы разведки. В концепции резервных сил Корпуса морской пехоты США подчёркивается, что «сети поражения позволяют быстро идентифицировать и выбирать активы для постановки и перепостановки, а также реализации задач в пределах и за пределами границ районов боевых действий из числа разрозненных или распределённых сил». Этот целостный подход к боевым операциям позволяет объединённым силам эффективно предвидеть возникающие угрозы и реагировать на них. Ощущение в сети поражения обеспечивает мощь и формирует основу для всестороннего понимания среды боя [17].

Концепт сети поражения – это онтологически мета-уровень по отношению к концепту цепочки поражения цели или целей (англ. – «kill-chain»).

«Цепочка поражения в своей простейшей форме – это выстрел из пистолета, а затем попадание пули в цель», – пояснил заместитель начальника космических операций генерал Майкл А. Гетлейн на пресс-конференции Министерства обороны 04.09.2024. Сети поражения представляют собой гораздо более сложные сети датчиков, систем связи и оружия, работающих во взаимосвязях и взаимодействиях в разных областях для одновременного поражения нескольких целей [15].

По словам Патрика Гриффина, традиционно цепочка поражения – это серия последовательных шагов, необходимых для поражения в боевых действиях. Она начинается с идентификации цели, затем следует развёртывание смертоносной силы, заканчивается всё уничтожением цели. Традиционно тактики стремятся максимально сократить эту цепочку, чтобы повысить скорость и эффективность. Но что происходит, когда цепочка поражения нарушается? Вот тут и приходит на помощь сеть поражения. Сеть поражения – это система, предназначенная для интеграции узлов цепочки поражения в объединённых силах, что делает процесс более гибким и устойчивым к сбоям. Теория мозаичного ведения боевых действий дополняет теорию сетей поражения. Мозаичное ведение боевых действий оппонирует традиционной военной логистике, в которой каждая боевая система работает как кусочек головоломки, служа определённой цели как часть более крупной системы для выполнения миссии. Мозаичная война отходит от этого и стремится к системам, которые работают как отдельные плитки, интегративно сочетая несколько ролей для создания уникальной мозаики военной силы [14].

Ценность такого подхода определяется, в числе прочего, следующим. Обычная воздушная поддержка, оказываемая традиционными истребителями, обходится налогоплательщикам США в $23 000 – $38 000 за 1 самолёт в час полёта. Эта цифра удваивается из-за необходимости задействовать минимум два самолёта. В то же время дрон MQ-9 обходится в среднем всего в 5 000 долларов за лётный час, при этом он может находиться на месте до 27 часов. Каждый тактический барражирующий боеприпас «Switchblade 300» стоит примерно 6 000 долларов за единицу. Это значительно ниже по сравнению с ракетами класса «воздух-земля» Hellfire, которые стоят от 71 000 до 150 000 долларов за штуку. Кроме того, традиционные боеприпасы не могут находиться в «ждущем режиме» в воздухе после запуска, обеспечивая совместный доступ для командования и управления. Кроме того, они не обеспечивают такого же уровня точности полёта, как беспилотники [14].

На протяжении всей истории войны многие элементы сети поражения разрабатывались независимо, но точки не были связаны, пока, по словам Рэя Олдермана, адмирал Уильям Оуэнс не написал программную статью о «системе систем» [10].

Неслучайно Брайан Дэвис выделяет пятислойную структуру «сети поражения» – «сетевой карты набора цепочек поражения»: 1) геофизический уровень, 2) логический уровень, 3) уровень данных, 4) уровень личности/сущности и 5) когнитивный уровень [13].

В этой парадигме объединённые в сеть разнородные боевые платформы и элементы взаимодействуют для достижения искомой боевой эффективности в определённое время и в определённом месте, а отсутствие отдельных конкретных компонентов не препятствует работе системы. Таким образом, крупномасштабная гетерогенная боевая система, например, роя дронов (БПЛА) для создания сети поражения должна обладать следующими свойствами:

– полностью распределённая архитектура для обеспечения гибкости и устойчивости системы;

– адаптивная коммуникационная сеть, которая может поддерживать стабильное и гибкое взаимодействие между отдельными дронами;

– самоорганизованная схема управления, адаптированная к высокодинамичным боевым сценариям;

– информационные решения «снизу вверх» для построения сети поражения [22].

Как пишет Рэй Олдерман, если мы обеспечим интегрирующее сопряжение направлений разведки (дисциплин сбора и аналитической обработки разведданных) SIGINT, ELINT, MASINT, FISINT, HUMINT, OSINT, IMINT, GEOINT, TECHINT, CYBINT/DNINT, MEDINT, AGINT, FININT, INDINT, WEATHINT и ENVIRINT, командование (управление), а также системы вооружения в рамках сети поля боя, совместно с интеграцией ABMS (Advanced Battle Management System) ВВС США, проекта Maven (искусственный интеллект), программы TRACE (Target Recognition and Adaptation in Contested Environments) DARPA, программы CODE (Collaborative Operations in Denied Environments) DARPA, программы JADC2 (Joint All Domain Command and Control) ВВС, проекта IBMS (Integrated Battle Management System) и программы CEC (Cooperative Engagement Capability) ВМФ США, мы получим первичное понимание должной модальности сети поражения (сетей поражения) [10]. Концепт сети поражения – это просто военная реализация закона Меткалфа: чем больше устройств вы релевантно добавляете и интегрируете в сеть, тем мощнее и ценнее становится эта сеть [11].

Сложные системы сложных систем – это, в принципе, будущее военной науки и практики, будь то автономное действие распределённых роёв боевых ударных и разведывательных военных дронов, рассматриваемые мозаичные интеллектуализированные сети поражения или иные более продвинутые концепты.

Концепт сетей поражения – это не только про выявление и оперативное уничтожение живой силы и техники противника ударными дронами-камикадзе, ракетным или артиллерийским вооружением. Этот концепт применим и для решения задач разрушения кибер-объектов и кибер-систем противника.

Концепт сетей поражения – не идеален.

Хизер Рофф обоснованно пишет: внедрение концепта сетей поражения на самом деле даст противоположность своей предполагаемой функции: он будет раздражать бойцов, уменьшая ситуационную осведомлённость людей и удаляя понятие «разведки» из боевого пространства. Нет никаких гарантий, что увеличение количества или типа датчиков в боевом пространстве даст полезный прирост полезной информации. Ведь данные – это просто объединение дискретных и наблюдаемых фактов или сигналов со входных датчиков. Они, сами по себе, лишены какого-либо смысла. Только когда этим данным придаётся смысл – то есть что-то полезное – мы можем назвать их информацией. Данные датчиков не обязательно влекут полезную информацию, поскольку они могут быть просто шумом. Следовательно, этот недостаток информации приводит к меньшему пониманию в боевом пространстве, и это может, в свою очередь, привести к недоразумениям или неверным решениям о том, когда или куда стрелять. Чтобы эта сеть работала, все бойцы должны видеть одну и ту же картину в реальном времени. То есть им нужна практическая и полезная информация, чтобы дать им ситуационную осведомлённость (особенно если боец ​​на самом деле не находится где-то рядом с полем боя). Проблема, однако, в том, что обмен этой информацией зависит от ограничений связи и задержек по времени. Такие задержки будут препятствовать способности военных поддерживать быстрый темп или темп войны и, таким образом, мешать их «оперативному темпу». Чем быстрее оперативный темп, тем сложнее противнику принимать правильные решения, и, таким образом, тот, кто может поддерживать более быстрый темп с хорошей информацией и точностью, побеждает. Одним из способов обойти уязвимость временной задержки было бы хранение или обработка данных в том же месте, что и датчик. Но только лишь «умных» датчиков, вероятно, будет недостаточно для полного решения этой проблемы. В зависимости от алгоритма датчика, соответствующие данные могут не передаваться лицам, принимающим решения. Более сложно становится, когда противник знает о таких датчиках и пытается обмануть их с помощью контрмер, таких как поддельные входные данные. Но, оставив в стороне ИИ и ложные цели, все ещё остаётся очень сложная проблема «слияния датчиков», когда все датчики работают правильно. Добавьте к этому боевое пространство, которое, вероятно, забито, зашумлено, загромождено и хаотично, а также имеет низкую скорость передачи данных, и мы начинаем видеть, как само отделение сенсора от «стрелка» становится повышенной уязвимостью. Это «петля сенсор-стрелок» (см.: [1]). Чем короче расстояние (метафорически или буквально) между сенсором и стрелком, тем выше операционный темп. Тем не менее, если будущее боевое пространство нелинейно, динамично и сложно, а данные сенсоров проходят через него с разной скоростью от распределённых сенсоров, на самом деле появляется стимул вывести человека из цикла. Но это повлечёт свои проблемы. В конечном итоге результатом сети поражения станет снижение ситуационной осведомлённости, потенциальное снижение коммуникаций и «богатая датчиками» среда, которая не производит ничего, кроме шума. Сеть поражения начнёт «ловить» не только своих собственных целевых жертв, но и потенциально множество других – ни один из которых принципиально не может (не должен) быть её добычей [21]. Здесь вспоминается научно-фантастический фильм 1995 года режиссёра Кристиана Дюгея «Крикуны»…

Но сегодня концепт (и реализующие его технологии и решения) сетей поражения интенсивно модернизируется и развивается, в том числе и в части совершенствования отказоустойчивости и точности селективности соответствующих технологий и решений.

Активно разрабатывается и совершенствуется IT-обеспечение исследуемого в настоящем материале концепта, например, активно разрабатываются динамические консолидированные алгоритмы на основе консенсуса – устраняющие дефекты разведки БПЛА, такие как «путаница», «забывчивость» и «безрассудство» во время процесса динамического выбора дроном цели, что позволяет эффективно строить сети поражения снизу вверх [20, с. 1].

Важнейшие предпосылки и условия прорывного прироста эффективности и действенности концепта сетей поражения коренятся в развитии технологий мультимодального агентного генеративного искусственного интеллекта (англ. – «agentic AI»).

Под агентным искусственным интеллектом понимаются системы искусственного интеллекта, обладающие способностью принимать автономные решения и предпринимать действия для достижения конкретных целей при ограниченном или полном отсутствии прямого вмешательства человека [8].

Тем более, что моделирующее построение сетей поражения, например, с роями БПЛА можно абстрагировать как динамическую задачу назначения задач с участием нескольких агентов [20, с. 2]. Однако понятно, что более сложная система будет производить более сложные раскладки проблем, вопросов, вызовов и рисков.

Поэтому важно акцентировать и правовой аспект данной темы. Артур Холланд Мишель называет автономные системы смертоносного оружия – машины, которые могут выбирать и стрелять по целям самостоятельно, – «системами обеспечения летальности» и поднимает вопрос о пробельности отношения международного гуманитарного права к таким системам [22]…

Источники, ссылки

1. Понкин И.В. Интернет военных вещей: концепт, функционально-целевое назначение, структура, регуляторика // International Journal of Open Information Technologies. – 2024. – Vol. 12. – № 3. – С. 129–139.

2. Понкин И.В. Методология научных исследований и прикладной аналитики: Учебник. Изд. 5-е, дополн. и перераб. В 2 т. Т. 1: Прикладная аналитика (Мастерство и искусство аналитического мышления и аналитической работы). – М., 2024. – 720 с. .

3. Понкин И.В. Иллюстрированное введение в научно-исследовательскую работу. Приложение № 2 к учебнику «Методология научных исследований и прикладной аналитики» / Консорциум «Аналитика. Право. Цифра». – М.: Буки Веди, 2025. – 80 с. .

4. Понкин И.В. Иллюстрированное введение в прикладную аналитику. Приложение к учебнику «Методология научных исследований и прикладной аналитики» / Консорциум «Аналитика. Право. Цифра». – М.: Буки Веди, 2024. – 88 с. .

5. Понкин И.В., Лаптева А.И. Методология научных исследований и прикладной аналитики: Уч. Изд. 4-е, доп. и перер. В 2 т. Т. 2: Научные исследования. – М., 2023. – 640 с. .

6. Lockheed Martin получает новый контракт по программе DARPA // . – 08.01.2024.

7. ACK: Adapting Cross-Domain Kill-Webs [ACK: Адаптация кросс-доменных сетей поражения] // .

8. Agentic AI – the new frontier in GenAI: An executive playbook [Агентный искусственный интеллект – новый рубеж в генеративном искусственном интеллекте: Руководство к действию]. – London: PricewaterhouseCoopers, 2024. – 21 p.

9. Air Force Doctrine: Smart Book. 9 July 2024 // .

10. Alderman R. Origins of the Kill Web [Истоки сети поражения] // . – 29.09.2020.

11. Alderman R. Transitioning from the kill chain to the kill web [Переход от цепочки поражения цели к сети поражения] // . – 30.05.2018.

12. DARPA Adaptive Capabilities Office (ACO) & Aerospace Projects Office (APO) Office-Wide Broad Agency Announcement // ; .

13. Davis B. Constructing Killwebs for Effects Based Targeting in Multi-Domain Operations [Создание сетей уничтожения для нацеливания на основе эффектов в многодоменных операциях] // . – 09.01.2024.

14. Griffin P. Enter the Killweb: A Concept for Drone Warfare [Введение в Killweb: Концепция ведения войны с помощью беспилотников] // Proceedings of U.S. Naval Institute. – 2023, March. – Vol. 149. – № 3.

15. Harpley U.L. Guetlein: Space Force Moving to Counter New Adversary Kill Webs [Гетлейн: Космические силы готовятся противостоять новым вражеским сетям поражения] // . – 04.09.2024.

16. Interview (Eckstein M.): Rear Adm. Mike Manazir on Weaving the Navy’s New Kill Webs [Контр-адмирал Майк Маназир о плетении новых сетей поражения в активе ВМС] // . – 03.10.2016.

17. Jackson T. Revealing the hidden: the role of sensing in completing the Kill Web [Выявление скрытого: роль зондирования в завершении работы над сетью поражения] // . – 01.04.2024.

18. Jensen B., Paschkewitz J. Mosaic warfare: small and scalable are beautiful [Мозаичная война: малые и масштабируемые…] // . – 23.12.2019.

19. Jensen B., Strohmeyer M. The changing character of combined arms [Изменение характера комбинированных военных средств] // . – 23.05.2022.

20. Liu W., Pan Z., Han W. et al. Construction of kill webs with heterogeneous UAV swarms in dynamic contested environments [Построение сетей поражения с помощью разнородных роёв БПЛА в динамических условиях противостояния] // Complex & Intelligent Systems. – 2025. – Vol. 11. – Article № 8. – 24 p.

21. Roff H. Kill Webs: The wicked problem of future warfighting [Сети поражения: коварная проблема будущих войн] // . – 21.06.2016.

22. The Killer Algorithms Nobody’s Talking About [Алгоритмы-убийцы, о которых никто не говорит] // . – 20.01.2020.

Иллюстрации - авторства И.В. Понкина ©